…Мне снился сон. Странный сон. Хотя мои сны никогда еще не были обыкновенными. В этот раз мне приснилась сказка. Такая, как в детской книжке рассказов Шахерезады. Те же восточные дворцы, те же необыкновенные десерты, волшебные лампы, крикливые продавцы жареных каштанов, пестрые платки мусульманских женщин, голубоглазый Босфор и черноглазый принц. Мне приснилась любовь. Странная, безнадежная, безумная, обреченная на погибель с самого момента ее зарождения где-то в глубинах моего истерзанного сердца. Это была любовь, граничащая с сумасшествием, страсть, испепеляющая все внутренности, тоска, тягучая как топленая смола, грусть, сбивающая с ног как порыв холодного осеннего ветра, несущего слезы миллиона вдов по утонувшим кораблям бескрайнего вечно голодного океана… Эта была любовь, нарушающая все правила, игнорирующая все традиции, наплевавшая на все советы, уговоры и увещевания. Любовь, которая, понимая, что жить ей суждено всего лишь считанные дни, хотела прожить их так, чтобы еще долго-долго ее историю вспоминали и передавали из уст в уста отчаявшиеся тоскующие влюбленные. На что она могла надеяться? Во что верила? К чему стремилась? Эта история была еще печальнее, чем история Ромео и Джульетты, так как они хотя бы умерли в один день… Эта любовь была пыткой, проверкой, испытанием, экзаменом. Она принесла часы счастья и долгие месяцы мучений и самоиспепеления. Она больше забрала, чем подарила. Она загнала в тесную клетку раздумий и сомнений. Она свела с ума от отчаянного желания быть вместе и не иметь возможности даже услышать голоса друг друга. Как можно назвать такую любовь? Да и любовь ли это вообще? Страсть? Пожалуй. Пытка? Без сомнения. Желание? Безумное. Нежность? Бескрайняя и трепетная. Печаль? Вселенская. И сказка. Волшебная, красивая, добрая. Про древний город с сотнями минаретов, устремляющих свои заостренные макушки к блаженному солнцу. Про его голубую вену – Босфор, пульсирующую жизненной энергией, способную успокоить любою боль и навеки унести в свои глубины твое сердце. Про его запахи, неповторимые, яркие, их можно пощупать и растереть в ладонях. Про горячий молочный чай и несметные богатства душистых сладостей. Про ловцов рыбы и босоногую детвору, бесстрашных водителей автобусов и узкие крутые улочки, про пестрые тюльпаны и припорошенные снегом пальмы, про его мощь, душу, силу, про его щедрость и строгость, про его судьбу, и твою судьбу уже навеки переплетенную с ним, вопреки твоим слабым попыткам сопротивляться…
Я проснулась от собственных удушливых рыданий. И просыпаясь, я уже понимала, что мою сказку отняли. Что это был сон. Красивый короткий сон. И рыдала от этого. До удушья, до рвоты, до трещин в черепной коробке. Я не нашла в ванной бритвы. Да и смысл умирать за тысячу километров от любимого? Уж лучше броситься с головой в его объятия, захлебнуться его нежностью, отдать свое никчемное тело его силе. Он все поймет, он успокоит, он простит, подарит забвение. Не даром его мосты так любят самоубийцы. Все просто — в его зеленых глубинах найдет покой любой. Хватит ли места и для слабой сумасшедшей русской девочки, которая просто хотела вернуть свою сказку?…
»